воркингмамы 27 сентября 2017 
Рейтинг: 0

Ирина Богушевская: «Порой мы раздражаем сына-подростка, а он – нас. И это нормально»

Певица, композитор и мама двоих сыновей – о семье, творчестве и благотворительности.

– Расскажите о вашем проекте «Детская площадка»? Какими ещё проектами вы сейчас увлечены?

– «Детская площадка» – это, не побоюсь сказать, уникальное предложение в нише детской музыки. Это живые концерты, на которых детские песни звучат в авторском исполнении и в сопровождении группы музыкантов: у нас в составе бас, барабаны, гитара, клавиши, флейта и кларнет – и играют на них лучшие московские музыканты.
И это не академический концерт, где ребенок обязан час-полтора неподвижно сидеть и внимать! У нас шоу интерактивное, дети принимают в нем активное участие: подпевают, отгадывают загадки и подсказывают авторам ответы, хлопают-топают, лают и мяукают — и даже иногда танцуют на своих местах (к сцене, где много проводов, мы просим детей не отпускать). Наши авторы – это поэт Андрей Усачёв и композитор Александр Пинегин, а год назад я начала вводить в программу собственные детские песни. Мы показываем детям, как звучат живые инструменты, знакомим их с разными музыкальными жанрами: у нас звучат и кантри, и буги-вуги, и баллады, и волшебная босса-нова. И укладываемся при этом в два отделения по 45 минут с антрактом – опыт показал, что это максимум того, что могут «переварить» зрители от 3-х до 10 лет.


А еще мы выпустили уже две пластиночки с иллюстрированными буклетами, где к тексту каждой песни прекрасная художница Маша Якушина нарисовала свою картинку. Так что наши песни с «Детской площадки» можно не только слушать, но и смотреть – и даже учиться по ним читать! Знаю по отзывам родителей, что многие дети так и поступают , и как продюсер проекта, очень этим горжусь.
У меня уже готов авторский материал на два детских альбома – и, думаю, когда у нас зимой будет пауза в концертно-гастрольном графике, мы сядем в студию их записывать. И пока что сольного «взрослого» и детского проектов, идущих параллельно, мне хватает за глаза.

– С детьми вы дружите, а дружите ли со своими детьми? Вообще, хорошая ли это идея – быть детям другом, как вы считаете?

– Тут все зависит от того, что вкладывать в это понятие «дружбы». Если вы уважаете своего ребенка как личность, готовы слышать его, поддерживать, быть на его стороне – вы ему, безусловно, друг. Старший, опытный друг, на которого можно положиться и который знает, как надо. И вам ничто не мешает вместе с ребенком смотреть в обнимку мультики или прыгать на батуте, или возиться и дурачиться – а потом говорить «ну что, а теперь пришло время собирать игрушки и ложиться спать».

– Как, на ваш взгляд, нужно воспитывать сыновей, чтобы выросли настоящие мужчины?

– Нужно давать им свободу действовать и чего-то добиваться самостоятельно. Когда наступает эта эпоха «я сам!», ужасно трудно вытерпеть, когда ребенок возится с одеждой, с ложкой, с зубной щеткой; хочется схватить и за минуту сделать самому. Но если ваш ребенок не персона царской крови, которую всю жизнь будут одевать и обслуживать специально обученные люди – надо дать шанс сделать самому. И так во всем.

– Есть ли сейчас и были ли у вас со старшим сыном какие-то особые правила воспитания?

– Когда рос старший, я была матерью-одиночкой, которая работала на двух-трех работах, и лет с пяти до семи его воспитывали фактически мои родители. Потом мамы не стало, и мы с ним начали жить вдвоём – так что ему пришлось очень рано стать моим помощником очень во многом. Знаете, середина и конец 90-х были не самым простым временем в стране… А вот младший рос уже совсем в других условиях, в другое время и в полноценной семье; у него всегда был режим, его больше контролировали – и вообще, гораздо больше уделяли ему времени и внимания.

– Вообще – вы строгая мама? Как вы считаете, насколько родители должны определять будущее своих детей: например, выбор профессии?

– Мои родители были очень против того, чтобы я выбрала профессию артиста: им казалось, что это очень шаткое и зыбкое существование, которое полностью зависит от воли случая. То ли дело преподаватель философии! Это человек, который всегда будет обеспечен куском хлеба! Я их не осуждаю, они правда хотели как лучше. Но жизнь распорядилась по-другому. Кто из них мог предположить, что в 90-е все встанет с ног на голову? Что я с дипломом МГУ пойду работать ди-джеем на радио – и стану получать там больше, чем профессура нашего философского факультета? И очень многие мои друзья из МГУ всю жизнь работают не по «девичьей» профессии. А сейчас мир меняется так быстро, что мы просто не представляем себе, какие профессии возникнут и будут востребованы лет через 10. Например, кто мог представить еще 20 лет назад профессию «аналитик рынка сотовой связи»?

Так что главная задача родителей – научить детей: а). учиться, б). жить собственной головой. А дальше они сами разберутся.

– Как вам удается совмещать гастроли и общение с детьми? Есть ли у вас семейные традиции, которые сближают?

– Гастроли и общение никак не совмещаются, увы, — просто потому, что происходят географически в разных точках. Поэтому очень всегда выручал совместный отдых. И только этим летом мы с мужем впервые позволили себе не взять с собой на море нашего подростка – просто потому, что стало понятно, что это будет не отдых, а мучение для всех. Ему сейчас нужно очень много личного пространства, мы его периодически раздражаем, а он – нас. И это нормально.

Когда у него только начинался «переходняк», я показала ему строящийся дом и сказала: вот, готовься, это то, что будет происходить с твоим организмом. Тебе предстоит несколько лет прожить на стройке, точнее, прямо в ней, и я тебе очень сочувствую, потому что гормональные бури — это ужас что такое.

Организм хаотично вбрасывает в кровь разные гормоны, то ты всех любишь, то ненавидишь, – и так и должно быть, без этого не вырастешь; надо просто это осознавать.
И я хочу сказать, что пока что, – а младшему сейчас пятнадцать, – у меня один из самых адекватных и договороспособных подростков на свете. Он хорошо понимает, что с ним происходит. А ещё у нас с ним, тьфу-тьфу-тьфу, крепкий фундамент доверия, поэтому пока мы со всеми проблемами справляемся.
А еще нам очень-очень помогают наши домашние животные, вот два громоотвода! Иногда во время ссоры все уже готовы друг друга растерзать, как вдруг наш пёс сделает что-нибудь забавное – и мы уже смеёмся.

Ну, и о пути к сердцу мужчины через желудок я тоже стараюсь не забывать. Если я дома, с удовольствием берусь за вок или тажин – и после бириани с креветками или пряной утки с тыквой и яблоками в воздухе как-то сама собой прямо благодать образовывается. Прямо видно, как к мужикам приходит насыщение – потому что именно в этот момент они так немножко откидываются на стульях и начинают травить байки и шутить.

Совместная трапеза — лучшего ритуала для семейного тим-билдинга пока не придумано.

– Где вы черпаете силы, вдохновение для работы? Какие источники сил – ваши?

– У меня большая и очень любимая семья, но отдыхается (и работается) мне лучше всего наедине с собой.
У моего мужа есть ферма и конюшня в Тульской области, в красивейшем месте недалеко от Поленово. В прошлом году, когда встала чудесная летняя погода, мы провели там больше месяца, и я каждый день одна ходила с собакой в лес. Ухожу часа на три – и возвращаюсь с новой песней. Насобирала таким образом те самых два детских альбома. А иногда новое приходит прямо в разгар рабочей суеты, когда выдается какое-нибудь окошко тишины – так, несколько песен я написала в самолетах. Удобно, что теперь под рукой всегда диктофон в телефоне! Поймал мелодию за хвост, напел – и все, она уже никуда не денется.

– Благотворительность сегодня – это не практика «делай добро и бросай его в воду». Об этом много говорят, своей причастности к этому не скрывают. Вы поддерживаете такой подход?

– Ну, есть какие-то вещи, о которых по-прежнему говорить не принято: например, ежемесячные отчисления фондам или деньги, которые ты кому-то переводишь. А есть случаи, когда нужно быстро собрать большую сумму – и тогда просто невозможно обойтись без громкого вопля о помощи: ну, не соберешь ты иначе ничего. Понятно, что если я приглашаю людей прийти на благотворительный концерт, весь доход от которого мы передадим детям-отказникам – как я могу не сказать об этом? А как можно молча собрать тысячи людей на фестиваль «Галчонок»? Конечно, нам всем приходится писать в соцсетях, просить перепостов и участия.

В 2005 году, когда вся эта тема только начиналась, боже, какая грязь лилась на волонтеров фонда «Доноры-детям», потом на «Подари жизнь»… А сейчас девочки-актрисы пишут в своих инстаграмах «Всё, мы побежали творить добрые дела!» — и никого это не коробит. Потому что действительно — они идут и делают добрые дела. И кого-то спасают.

Вот еще бы донести как-нибудь до общественности мысль о том, что «волонтеры» в цветных маечках, собирающие деньги на улицах и в электричках – это мошенники!

Люди, не ведитесь на это! Фонды никогда не собирают деньги таким образом. Вы знаете, сколько нужно подписать бумажек для того, чтобы поставить кэш-боксы для пожертвований на концертах? Заявления в администрацию площадки, договора с подписями и печатями, акты описи, — все потому, что у фондов есть отчетность! А у мошенников нету. Попробуйте потребовать документы на кэш-бокс, если в следующий раз увидите этих сборщиков у метро – и посмотрите на реакцию. Вообще, это запредельный стыд и позор, паразитировать на сострадании. Но если эти чувства мошенникам неведомы – что ж, их надо просто останавливать, и всё.

***

Вопросы: Наталья Фридман

Комментариев нет

Написать отзыв

, чтобы опубликовать отзыв